Знаете, в последнее время я стал замечать за собой, что стал дольше спать. Не знаю чем это объяснить, но мне нравится! Да и мой кот по кличке Марс от этого без ума – когда ещё получится погреться на груди спящего хозяина? А заодно и исполосовать её новыми царапинами. И вот, придя с работы, я выложил пополнение съестных запасов в холодильник (зачем мне маринованные креветки?), достроил проклятую таблицу на ноутбуке и с удовольствием плюхнулся на кровать, мгновенно погружаясь в забытье.
1. Первый
Коты — единственные животные, существующие во всех мирах.
«Полный бестиарий миров». Том XXVII.
Деятельность, проводимая человеком за весь день — один из важнейших факторов искажения снов образами и фантазиями.
«Сны со стороны психологии»
…Проклятие! Опять тот же сон! Выходит, оберег Августа не работает.
Открыв глаза, я увидел наглую морду какого-то гнома, который уже примеривался для бодрящего пинка по рёбрам. Мысленно усмехнувшись, позволил ему совершить сей грязный поступок. Вдоволь наслушавшись отборных ругательств (спать в древесной кольчуге меня приучили с детства), я встал с земли и оглянулся по сторонам.
Лагерь был наполнен движением. Воины суетливо убирали свои палатки, капитаны обсуждали место следующей стоянки, гонцы сновали с новыми приказами и поручениями, маги забирались поглубже в свои кареты и лишь лагерные врачи бездельничали, ведь тех, до кого добрались неупокоенные, лечить уже не приходилось. Собравшись с мыслями, я решил первым делом навестить Августа и высказать ему всё, что я думаю о его магии и Сонном Обереге в частности.
-Господин друид! — звенящий мальчишеский голос окрикнул меня у кареты Августа. Гонец подбежал ко мне и неуверенно прошептал, — Вам…э…приказ!
-Быстрей, — поторопил его я, поправляя лесную робу. Не понимаю, почему некоторые боятся меня как пожара в лесу?
-Капитан Екзелус просил вас подойти к шатру командования, — скороговоркой выкрикнул гонец и ловко скрылся в толпе тел.
Высказав что-то не очень лестное о Екзелусе, я ощутил, что кто-то пристально смотрит мне в спину. Ледяной взгляд нагло пробежался по хребту, скользнул по лопаткам и остановился на шее, будто найдя там что-то несусветно интересное для него. Резко обернувшись и чуть не угробив какого-то рекрута, который лишь чудом умудрился вовремя отойти от меня, я увидел того, кто разглядывал на меня. Это ввело меня, мягко говоря, в ступор. Посреди бесконечных гор, окружённых болотами, в походном лагере Очистительного Легиона на одной из телег сидел кот! Пока я ошарашено разглядывал гордого сиамского кота, тот ещё раз холодно взглянул на меня и, раздражённо дёрнув хвостом, принялся остервенело вылизывать лапу. Как он сюда попал? Резкий старческий голос вывел меня из ступора:
-Рэм! Чего прохлаждаешься? — взлохмаченная кудрявая голова мага высунулась из кареты. Всё-таки Август странный человек. Мог бы давно жить в столице, грести деньги лопатой, а всё по походам мотается. — Ты разве не должен идти к Екзелусу?
-А вы никак подслушивали, шарлатан? — хохотнул я.
-Ты кого назвал шарлатаном, друид!? — вскипел старик, но через мгновение успокоился. — Ну да, услышал немного, — сощурился он, — Иди, тебя капитан…
-Август! — прервал я его. — Ваш оберег не сработал.
-Как? — его брови удивлённо взлетели вверх. Он указал на дверь повозки, — Заходи внутрь, расскажешь.
Зайдя в карету, я мысленно присвистнул. Внутри оказалась целая лаборатория! Маг опустился на кресло у камина(!) и приглашающее махнул на такое же кресло рядом с ним.
-Между прочим, это драконья кожа, — проворчал Август, глядя, как я развалился в кресле и начал царапать пальцем обивку.
-Вижу. Где вы сумели её достать?
-Знакомый привёз. Ну, так что за сон?
-Снова снились странные железные повозки без коней и целые города из гигантских каменных крепостей.
-И что, ничего нового не было? — как-то странно спросил маг.
-Нет, была светящаяся книга без страниц с цветными движущимися гравюрами. А ещё она была из странного материала без души.
-Без души? Даже так? — Август задумчиво пожевал губу. — Значит это не простой сон.
-В смысле? — не понял я.
-Материала без души не существует. Даже у металла есть душа. Да и, кроме того, как ты мог читать книгу без страниц! — улыбнулся колдун. — Это не просто сон.
-Может он вещий? — с надеждой спросил я.
-Вещий? Ты смеёшься? Вещих снов не бывает! Это россказни всяких крестьян! Я думаю, что это из-за магов Эмпирии. Да, наверняка это их работа! Они хотели затуманить твой разум…
Опять! Август хороший человек, но паранойя его когда-нибудь сгубит.
-… и в итоге ты попытаешься нанести вред мне и себе! Кроме того…
-Извините меня, мне пора к капитану Екзелусу. — прервал я его бред. Когда же он поймёт, что в Эмпирии, городе гномов, вообще нет магов! Но почему-то Август сваливает все десять смертных грехов на этих невинных несуществующих созданий.
-А, что? Ладно, иди, друид. Сегодня на закатном привале я дам тебе новый оберег!
Выйдя из кареты, я вновь ощутил на себе знакомый ледяной взгляд. Подняв голову, я увидел на крыше дилижанса сиамского кота, который опять яростно вылизывал свою серую шерсть. Он что, следит за мной? Показав ему кулак, я уже собирался идти к Екзелусу, но тут почувствовал, что что-то не так. Не правильно. Тишина больно ударила в голову. Мороз обжёг руки. Вдруг пришло осознание.
Застыло время.
Я видел, как остановилось движение языков огня. Как птица замерла в небесах. Как летящая из-за горы стрела застыла в сантиметре от груди какого-то рекрута. Как кавалерия неупокоенных встала у подножия горы. Как легионеры в ужасе показывали руками на всадников.
-Что за чертовщина?! — крикнул я, хотя знал, что замершие воины мне не ответят.
Ослепительный свет заставил меня обернуться. В белом костре из искр угадывались очертания кота, который продолжал вылизывать лапу. Голубые глаза вновь обожгли холодом, но на этот раз в них читалось что-то настолько жуткое, что хотелось отвернуться и бежать куда угодно, лишь бы больше никогда не видеть этого взгляда.
-Мяу, — сообщил кот и перестал светиться. Я в ужасе продолжал следить за его движениями. Он мягко спрыгнул с кареты и, приблизившись ко мне, сел у ног.
-Кто ты? — прошептал я, наклоняясь поближе к этому пушистому чуду.
-Точнее, кто мы? У нас много, много имён, — ответил он человеческим голосом, но этим меня не удивить, — Кто-то называет нас Спасителями, кто-то фамильярами, кое-кто вообще звал нас «своими талисманами». Но чаще всего нас зовут Ловцами.
-Ловцами? — только смог и повторить за ним я.
-Угу, угу, Ловцы снов — кивнул головой кот.
-Это ты сделал? — я указал головой на застывший лагерь.
-Да, да, — закивал он, — Неупокоенные уничтожат весь отряд. Кроме тебя.
-Я в этом не уверен, — ответил я, взглянув на неживую кавалерию. Там всего лишь три дюжины всадников, а в лагере около четырёх тысяч мечей!
-На западных горах расположились их лучники, где-то три тысячи. Всё ущелье окружено десятью тысячами неупокоенных, кроме того, под землёй ждут своего часа ещё семнадцать дюжин этих тварей. Лагерю не выжить. Но ты можешь спастись, — взгляд сиамского витал где-то между воинами, но чёрные уши были направлены ко мне.
-Как? — из-за этого кота у меня совсем пропал дар речи.
-Ты особенный. Я перемещу тебя в столицу, и ты расскажешь Императору об участи отряда. Но кое-что возьму у тебя взамен, — голубые глаза хитро сощурились.
-Я особенный? — противный холод забрался под одежду. Слишком часто я слышал о договорах, где ценой служила душа.
-Да, да! Ты Даритель Сновидений! Ведь ты обратил внимание, что твои сны стали немного, — кошачья морда приобрела непередаваемое выражение, — Странными?
-И ты спасёшь меня из этой передряги только из-за моих снов? — усмехнулся я, — Так не бывает. У всего есть своя плата.
-Да, но я прошу только одно, — кот указал на меня когтем, — Память о твоих похождениях!
-Ты заберёшь мою память?! – моему возмущению не было предела.
— Нее, — раздраженно протянул кот, — Просто твоя жизнь может стать чьим-то сном. То есть, ты можешь кому-то присниться. Согласен ли ты на такие условия?
-Конечно, согласен! Когда ты меня…
Договорить я не успел. Кот сгруппировался и соколом метнулся мне в лицо! Я хотел увернуться от пушистого хищника, но тот заискрился белоснежным светом и тихонько дотронулся подушечкой лапы моей щеки. Яркая вспышка ослепила меня.
-Удачи тебе, Даритель Сновидений! Сообщи Императору об отряде! Мряу!
2. Второй слой
По словам самих Мифов, Ловцы снов делятся на обычных котов, Мифов, Шаманов и Матриарха. Личность Матриархата они мне не раскрывают.
Из переписки исследователей снов.
Шаман — старший чин Ловцов снов. Кровожадны. Приходят к Дарителям кошмаров. В отличие от Мифов, Шаманы защищают человека не скрываясь, уничтожая любые угрозы физически. Также Шаманы могут быть невидимы для всех, кроме Дарителей и других Ловцов снов. Не приспособлены к человеческой речи, общаются телепатически. Могут управлять пространством и разумами людей. Имеют 13 кошачьих жизней. Напрямую подчиняются Матриарху.
«Полный бестиарий миров». Том XXVII. Раздел «Ловцы снов».
-Что ж, Дантес, ты дал силу моему вызову? Я ждал этого. Я жаждал мести и отмщения. И в этот раз ни учитель мой Жуковский, ни светлый император не смогут помочь тебе увильнуть от дуэли, которую ты сам и назначил, — прошептал я, открывая письмо, врученное мне виконтом д’Аршиаком. Тот скорбно стоял у дверей, дожидаясь моего ответа. Молчание несколько затянулось, и д’Аршиак кашлянул в кулак, привлекая моё внимание. Недочитанное письмо тотчас полетело в стопу бумаг и документов на письменном столе. Я повернулся к виконту:
-Обсудим условия дуэли?
Когда будущий секундант Дантеса удалился из моего кабинета, за моей спиной вспыхнуло ослепительно белое пламя, будто сотканное из бесчисленного множества мельчайших взволнованных искр. В языках стремительно гаснущего костра угадывалось очертание кота-мышелова, вылизывающего свою лапу. Мгновение позже, когда дар Прометея потух, гордый хищник небрежно отряхнулся от пепла и изящно запрыгнул на заваленный бумагами стол, умудрившись при этом ничего не сбросить на паркет. Я запер дверь на замок и неспешно проследовал к столу, где опустился в кресло, спинка которого была обита кожей. Мой талисман, будто самый обычный кот, увлечённо смотрел на весёлый хоровод огненных бликов, отражающихся от белой плитки камина на пол.
-Ну? И что это за письмо вам передал этот благородный виконт?
-Откуда ты можешь знать, что он виконт?
-Я должен знать как минимум всё, что вам не известно, Александр Сергеевич.
-Удивил ты меня, мой милый талисман. А что же ты мне можешь поведать о Дантесе? – я рассеянно взмахнул, — Я хочу знать всю подноготную своего оппонента.
Кот на миг бросил взор на моё лицо, отчего меня бросило в холод, повёл пышными, будто покрытыми инеем, усами и, уставившись на свои мощные лапы, задумчиво произнёс:
-Жорж Шарль Дантес. Отличный стрелок. Родился 5 февраля 12 года. Усыновлен бароном Геккерном и находится с ним в очень, — кот особенно выделил последнее слово, — близких отношениях.
Я усмехнулся. Такую связь не заметить очень трудно!
-Александр Сергеевич, вы так и не ответили на вопрос.
-Поручик готов принять мой вызов, — коротко ответил я Мифу, но он меня вполне понял.
-Вы, всё-таки, своего добились! После такого письма каждый обязан назначить обидчику дуэль! И каковы будут условия вашей дуэли? — сменил тему Ловец снов.
-Двадцать шагов, из них десять — барьер. Стрелять разрешено с любого расстояния. Менять место после выстрела недозволительно, чтобы расстояние для нас было одинаковое. В случае промаха обеих сторон, поединок возобновляется. Надеюсь, Дантес не струсит в этот раз.
-Александр … Сергеевич… — Миф был поражен. — Это смертельно опасно! Такие жёсткие условия…
-Я сам их назначил, — резко оборвал я его речь, одевая шинель.
-Вам обоим не уцелеть, — тихонько прошептал кот. — Куда вы собираетесь на ночь глядя? — он посмотрел на заснеженную улицу, где ночная темень уже заполонила уютные питерские улочки.
-Зайду к Медведю по поводу поединка. Я хочу попросить его стать моим секундантом на дуэли. У него всё равно бессонница и моё присутствие в его доме нисколько ему не помешает.
-К Константину Карловичу? Я обязан пойти с вами, — вздёрнул хвост Ловец снов и его очертания мягко расплылись.
…-Ты с ума сошёл! — рыжеволосый здоровяк возбуждённо ходил по своему кабинету, натыкаясь на все углы, браня меня за мою вспыльчивость. — С такими пожеланиями к условиям дуэли тебя пристрелят как утку на охоте! — он устало опустился в кресло рядом со мной.
-Ну? Ты будешь моим секундантом?
-Ты знаешь, я не могу тебе отказать, — Данзас тяжело вздохнул, — На какое число намечена дуэль?
-Это ты завтра обсудишь с уважаемым виконтом д’Аршаком.
-Это секундант Дантеса? — усмехнулся Медведь.
Я многозначительно кивнул и откинулся в кресле.
-Завтра он придет к вам для составления полных правил дуэли и, завтра же, к двум часам вы подойдёте к кондитерской Вольфа с пистолетами, которые заберёте в «Магазине военных вещей» что на Невском проспекте. Я всё уже оплатил.
Данзас задумчиво кивнул и поднял бокал, наполненный сухим вином. Веселые огненные блики, отражающиеся от блестящего бока хрустального сосуда, на миг осветили голову затаившегося за диваном Мифа, который скрытно подслушивал наш диалог.
…Пушкин встал сегодня довольно рано — в восемь часов. По его лицу нельзя было и сказать, что сегодня он отправляется на, возможно, свою последнюю дуэль. Весело выпив чаю, он до одиннадцати часов не выпускал пера из рук, отвечая на письма и записывая что-то в свои бесконечные черновики. С одиннадцати он прошёл на обед, после которого необыкновенно весело ходил по кабинету, бодро напевая себе что-то под нос. Но я, Миф, точно знаю, что за этой маской на самом деле скрывались бесконечная усталость, нервное возбуждение, я огромная выдержка, которая позволяет ему сейчас увлечённо писать очередную статью для знаменитого «Современника». Впрочем, он зря так волнуется, сегодня он не умрёт точно. Ведь я способен видеть будущее на сутки вперед, и знаю, что завтра он тоже будет жив и здоров. Хотя про «здоров» я не уверен.
К часам трём в дом к поэту заявился его секундант Константин Карлович Данзас. Он, коротко переговорив с Александром Сергеевичем, протянул ему какой-то документ, который был не глядя подписан великим поэтом. Выпив стакан лимонада, он вышел с Данзасом на улицу. Я незамедлительно последовал за ними, приняв невидимое для всех обличье. Дуэлянт со своим секундантом спешно сели в заранее приготовленные сани, в которых лежал массивный ящик с двумя пистолетами, и отправились к месту дуэли за Чёрной речкой близ Комендантской дачи.
Я ухватил струну пространства этого мира, кончающуюся где-то около места дуэли, и тихонько потянул её своим коготком. Струна послушно отозвалась мелодичным звоном и мягко завибрировала, вспыхнув белым светом. Я закрыл глаза и оказался как раз у Комендантской дачи, около которой уже суетились секунданты. Пока они с Дантесом выбирали площадку для дуэли, Пушкин сидел на сугробе и равнодушно смотрел на эти приготовления, ярко выражая своё нетерпение.
— Et bien! est-ce fini?.. (Все ли, наконец, кончено? франц.)
— Не находите ли вы это место удобным для дуэли, Александр Сергеевич? — спросил его Данзас, на что поэт резко ответил:
— Мне это решительно все равно, только, пожалуйста, делайте все это поскорее.
Д’Аршиак бессильно пожал плечами скинул на свежий снег свою шинель. Отмерив барьера десять шагов, Данзас так же поступил и со своей верхней одеждой.
Дуэлянтам вручили пистолеты и показали, где они должны встать. Противники заняли свои места и по сигналу, который подал Данзас, махнув шляпой, отправились на встречу друг другу, а возможно, и на встречу к своей смерти. Пушкин первый подошел к барьеру и, остановившись, начал наводить пистолет. Но в это время Дантес, не дойдя до барьера одного шага, выстрелил, и Пушкин, падая, произнёс:
— Je crois que j’ai la cuisse fracassée. (Кажется, у меня бедро раздроблено; франц.)
Что происходит?! Почему я не чувствую близкую смерть Дарителя? Вот он, лежит в снегу с простреленной грудью, а я не могу даже остановить время!
Пришло страшное прозрение — он умрёт через два дня. А я смогу помочь ему лишь завтра, когда толку от меня уже будет мало.
Секунданты бросились к Пушкину. Когда то же самое намеревался сделать Дантес, поэт остановил его словами:
— Attendez! je me sens assez de force pour tirer mon coup. (Подождите, у меня еще есть силы, чтобы сделать свой выстрел; франц.)
Дуэлянт остановился и встал у барьера, прикрыв грудь ладонью.
Александр Сергеевич лёжа осмотрел свой пистолет и негромко произнёс:
— Константин Карлович. Смените мне пистолет. В моём дуло забилось снегом.
— Это возмутительно! Если вы его смените… — начал было возражать д’Аршиак, но Дантес жестом попросил его остановиться и кивнул Константину Карловичу.
Пушкин протянул ладонь своему секунданту. Тот молча вложил поэту в руку новый пистолет. Я посмотрел на Данзаса. Боже! Его лицо бледнее, чем сам снег!
Он помог поэту приподняться на левой руке и поспешно отошёл. Пушкин благодарно кивнул ему головой и прицелился в своего оппонента. Выстрел. Дантес падает на свежий снег.
— Où êtes-vous blessées? (Куда вы ранены?; франц.) — задал короткий вопрос дуэлянту вновь опустившийся на землю поэт.
— Je crois que j’ai la balle dans la poitrine. (Кажется, я ранен в грудь; франц.) — услышал он ответ Дантеса. Но он ошибался, пуля попала ему в руку.
— Браво! — отрывисто воскликнул Пушкин, отбросив пистолет в сторону.
Поэту было плохо. Он испытывал жгучую боль, его тошнило, обмороки довольно часто следовали один за другим.
Секунданты дружно погрузили Александра Сергеевича в сани извозчика, и Данзас увез его домой, где его осмотрел знаменитый доктор Арендт, придворный врач, заявивший Пушкину о его безнадёжном положении.
Через два дня Александр Сергеевич Пушкин скончался. Он не принял мою помощь, поэтому вместе с ним умер и я. Но у великого русского поэта, в отличии от меня, у которого осталось ещё восемь жизней, была всего лишь одна жизнь, которая отныне никогда не станет ничьим сном. Она никогда не станет белоснежной звездой в светящемся водовороте. Она яркая. Запоминающаяся. Бесконечная.
3. Третий слой сознания
Миф – младший чин Ловцов снов. Может управлять пространством и временем мира, в котором он находится. Напрямую подчиняются Кошачьему Матриарху. Обязаны скрытно оберегать своего Дарителя. Приходят к Дарителям сновидений и “записывают” всю его жизнь в искру. Когда Даритель сновидений находится в смертельной опасности (максимум за сутки до смерти), Миф предлагает ему сделку, по которой он продолжает следить за ним, а после кончины Дарителя вся записанная в искре жизнь попадет в Библиотеку снов, то есть, человеку может присниться любой эпизод из жизни Дарителя сновидений. Мифы знают всё о мире, в котором они находятся, на сутки вперёд, что означает, что они в какой-то мере могут предсказывать и чувствовать недалекое будущее. Также Мифы способны к человеческой речи.
«Полный бестиарий миров». Том XXVII. Раздел «Ловцы снов».
Ловцы снов делятся на Мифов, Шаманов, обычных котов, ищущих новых Дарителей, и загадочного Кошачьего Матриарха.
“Сны в разных мирах”.
-Суд приговаривает Крестова Андрея Михайловича к пожизненному заключению в ФКУ ИК-18 УФСИН России по ЯНАО за убийство с отягчающими обстоятельствами, — оглядев тихо рокочущую толпу, я добавил, — Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Удар молотком.
Опасность!
Этот шёпот, раздавшийся прямо внутри головы, заставил меня на шаг отшатнуться от судейской трибуны, и не зря. В тот же момент бритый наголо молодой человек в кожаной куртке встал из зала и направил какой-то чёрный предмет в мою сторону. Рефлекторно пригнувшись под судейскую тумбу, я услышал два оглушающих выстрела, выбивших мелкую щепу из деревянного помоста. Раздался истошный женский визг, который послужил для зрителей как начало к панике в зале заседаний. Наблюдатели в ужасе повскакивали со своих мест, начали сбивать соседей, толкаться, мешать друг другу, кричать, в общем, делать всё что угодно, лишь бы спасти свои никому не нужные жизни. Как я всё это увидел? В судейской тумбе после выстрела появилась аккуратненькая сквозная дырочка… Хотя, что там! Дырень с кулак размером!
Убийца ещё раз выстрелил, осыпав меня бетонной крошкой, и, прорываясь через стройные ряды паникующих, побежал к судейской трибуне, по пути всадив пулю в грудь подскочившего полицейского. Остальные стражи порядка только начали вставать со своих мест, но Шаман уже начал действовать.
Застрелись!
Неудачный стрелок остановился, испуганно посмотрел на свои трясущиеся руки и с размаха засунул дуло пистолета себе в рот, выбив передние зубы. Его истерический вопль прервали два глухих выстрела, разнёсшие его голову на окровавленные клочки мяса, ошмётки кожи и крупные осколки черепа. Это какой у него, чёрт возьми, калибр был?! И кто его подослал? Не сам ли Крестов, который тихо опорожняет желудок на пол? Или это подарок от прошлых заключённых? И вообще, что мне теперь делать? Дождаться полиции или продолжить заседание?
За этими размышлениями я не заметил, что зал заседаний уже заполонили наши доблестные полицейские, оцепившие окровавленный труп и лениво подгоняющие расходившихся по домам присутствующих. Правда, свидетели этого самоубийства и так старались поскорее покинуть это место и забыть всё то, что тут произошло. Я, кстати, не исключение, поэтому как можно спокойней вылез из-под трибуны и направился к окружённому следователями знакомому толстячку с маленьким блокнотом в пухлых руках.
-Я знал, что после такого вы никуда из здания не уйдёте, — безучастный голос низенького полицейского неприятно резанул слух. Хоть этого человека и трудно воспринимать всерьёз — маленький рост, намечающееся брюшко, вечно красное лицо, огромная плешь на голове и абсолютно безучастный голос на самом деле скрывают лучшего сыщика Санкт-Петербурга.
-Максим Алексеевич, как же я мог уйти, не рассказав вам всё в мельчайших подробностях? — рассмеялся я, скидывая надоевшую мантию. Сыщик удивлённо вскинул брови и что-то записал в блокнотике.
-Мы не в первый раз с вами встречаемся после таких инцидентов, — он кивнул головой в сторону обезглавленного стрелка, над которым уже суетилась кучка следователей, но меня каждый раз пугает ваше хладнокровие и даже какая-то радость в такие неприятные моменты. Ладно, об этом поговорим позже в соответствующей обстановке, — он забился в безудержном кашле. Хрипя, он произнёс: — Рассказывайте.
-А что тут рассказывать? — я пожал плечами, — Шло слушание. Когда мы вынесли приговор, во-о-он тот обезглавленный молодой человек открыл стрельбу.
-Кому приговор?
-Крестов Андрей Михайлович, восемьдесят пятого года рождения. Убийство с отягчающими обстоятельствами, — угадал я следующий вопрос. Сыщик удовлетворённо кивнул головой и спросил:
-Кличка Крестов?
-Ну да, по-моему, — протянул я, — Говорят, большой авторитет в узких кругах. Думаю, это был его человек.
-Тут других вариантов и нет, — вздохнул мой собеседник, — Будь осторожнее. Твои игры с преступными авторитетами до добра не доведут.
Я принял как можно более удивлённое выражение лица, но Максим Андреевич легко меня раскусил:
-Я давно обратил внимание, что ты берёшься судить лишь больших шишек преступного мира. Тех, кого другие судьи боятся, как чёрт ладана. И не зря. Такие люди никого не оставляют в живых. Кроме тебя, — он указал на меня потрёпанным блокнотиком, — Тебе постоянно везёт. То у убийцы заклинит пистолет, то он напорется на собственный нож, то вообще ни с того ни сего прострелит себе голову. На тебя было произведено столько покушений, а ты вот, ещё живой, — сыщик оглядел меня с ног до головы, будто проверяя правдивость своих слов. Далось это ему не легко, ведь я, в отличии от него, маленьким ростом не отличался, даже наоборот.
-Увидимся завтра в «Амадеусе»! Не забудь! — вяло напомнил сыщик, направляясь на выход и по пути записывая что-то в свой неизменный блокнот. Когда он вышел из здания, я тихонько выругался себе под нос. Завтра у их шефа юбилей, а у меня это совсем из головы вылетело! К тому же меня, как назло, пригласили зачем-то. Что мне там делать? Я из всех гостей знаю только самого юбиляра, Максима Андреевича и начальника охраны Серова, моего одногодку.
Переодевшись в подсобке в своё любимое пальто и сложив одежду (не пойду же я по улице в судейской мантии!), я забрался в машину и принялся лихорадочно искать проклятые сигареты, которые стали постоянно пропадать. Так и не найдя ничего табачного, я обречённо махнул рукой и вставил ключ зажигания.
Тонкие ленты чёрного непроглядного дыма неожиданно проникли в машину и образовали маленький смерч на соседнем сиденье. Через несколько мгновений на этом месте появился худощавый чёрный кот, требовательно разглядывающий мою руку.
-Ты что устроил в суде? Зачем надо было стрелять два раза и марать кровью этого жмурика все стены? Ему и одной пули хватило бы за глаза, — обернулся я к довольно мурлыкающему Шаману. Тот высунул язык и забавно дернул ухом.
Было бы больше патрон, я бы заставил его еще стрелять.
-А ты кровожаден! – хищно улыбнулся я. В чём-то я его поддерживаю, ведь он в очередной раз спас меня от смерти, но его методы порой пугают.
Куда мы едем?
-Надо заехать в какой-нибудь магазин, для шефа подарок выбрать.
Кот выразительно посмотрел на меня разноцветными глазами (зеленый и голубой), и, фыркнув, указал когтем на мою отчего-то потемневшую руку. Посмотрев на выжидающе замершего Ловца снов, я протянул ему ладонь. Шаман ловко прижал к ней свою холодную лапу и медленно вытянул из меня черную искру с яростно извивающимся шлейфом. Она несколько раз дернулась и растворилась в мягких подушечках кошачьих лап. Моя рука мгновенно приобрела здоровый цвет.
Кошмар принят.
Я молча повернул ключ зажигания. Насладившись ревом мотора (лошадей!), мы с моим черным котом-спутником помчались по дневным улочкам Санкт-Петербурга.
Домой мы вернулись уже под вечер. Пока я поднимался по лестнице в подъезде (лифт опять сломан!), кот уже оказался в квартире. Поэтому когда я открыл дверь, Шаман уже вовсю чавкал сырым мясом, оставленным мной перед уходом. Разделся, пошел на кухню.
Нравится мне с тобой работать!
-Ну и чем, — устало поинтересовался я, поставив тарелку с жареной картошкой в новенькую микроволновку и нажав пару кнопок. Услышав мелодичный писк, я опустился на стул.
Давно мне не приходилось столько убивать из-за одного человека!
-Все преступные авторитеты этого города пытаются меня успокоить, так что работы у тебя еще много. Ведь я – справедливость! – рассмеялся я, открывая нараспашку окно. В доме такая духота!
Опасность!
Я по привычке сгруппировался и одним прыжком залез по стол, больно ударившись головой об стол. Кот, зараза, наблюдал и явно ржал. По усам вижу!
Маленькая красная точка медленно проползла в опасной близости от моей ладони, сжимающей ножку стула.
Снайпер! Черт, а этот подарочек от кого?! На открытого киллера обычные бандиты никогда не решатся!
-Ну, Шаман! Быстрее! — зашипел я на Ловца снов, когда красная точка остановилась на моей рубашке. Кот застыл с закрытыми глазами и резко взмахнул хвостом.
Газ!
-Что? Остановись! — крикнул я, бросившись к Шаману. Не успел.
В опасной близости от нашего дома прогрохотал каскад мощных взрывов, сотрясший пол под ногами. Запахло газом. Подбежав к окну, я увидел разрушенное соседнее здание, фасад и крыша которого пылали, будто гигантский костёр. Смутный горящий силуэт человека на крыше отступил к краю и пылающим факелом полетел вниз, навстречу асфальту. Кот запрыгнул на усыпанный стеклом подоконник и перегнулся через край.
Забавно. Смотри, он всё ещё горит!
-Пошёл к чёрту! — заорал я на этого садиста.
А что я то сделал?
Он с искренним удивлением посмотрел мне в глаза.
-Подумай, сколько невинных людей ты только что убил! Ты просто… — оборвался я на полуслове, обратив внимание на стремительно чернеющую руку.
Для меня чем ужасней событие, тем лучше, ты же знаешь.
Чёрная искра вылетела из моей груди и растаяла в лапках Ловца снов. Стало лучше. Я даже нашёл в себе силы улыбнуться и снова бросить взгляд на горящие руины жилого дома.
Прямо передо мной появилась маленькая бутылочка валерьянки. Кот подмигнул голубым глазом и исчез в чёрном дыму, который тонкой струёй вылетел в разбитое окно.
Осушив бутылочку с валерьянкой, я, придя к выводу, что всё это во имя справедливости, принялся флегматично наблюдать за суетой вокруг ярко разгорающихся руин шестиэтажки. Тихонько хмыкнув себе под нос и выковыряв из подоконника маленький свинцовый шарик, я со спокойной душой отправился в спальню. Кот, зараза, опять спрятал все мои самые человечные чувства поглубже в закоулки подсознания. «Сволочь» — подытожил я, роняя голову на подушку и мгновенно погружаясь в сон.
Пробуждение далось нелегко. В голове будто какой-то энтузиаст монотонно стучал кувалдой по колоколу, а во рту нагадила не одна сотня кошек.
После отдачи двух кошмаров подряд за один день я ещё легко отделался. В прошлый раз вообще даже с кровати встать не мог.
Кое-как поднявшись с постели, я на автопилоте доковылял до ванны и посмотрел в зеркало. Оттуда на меня уставилось чуть худое лицо с абсолютно заросшим подбородком. Чёрт, надо бриться.
Избавившись от колючей щетины, я обернулся к появившемуся за моей спиной коту, который спокойно вылизывал и без того чистую лапу.
-Ты уже ел?
Да, мясо я себе уже достал. Кстати, оно кончилось.
-Ну ты и жрать! — в сердцах ругнулся я, поцарапав палец острым лезвием. Надо убрать бритву, пока себя не изрезал. Чёрт, когда Шаман успел съесть восемь килограмм сырой говядины?
Я вчера очень много работал, мне надо было расслабиться.
-Я уже успел забыть, что ты умеешь читать мысли, — проворчал я, обливая лицо холодной водой. Насухо вытерев щёки полотенцем, я направился на кухню.
Кот уже ждал меня. Горячий эспрессо (Шаман готовит отличный кофе!) мирно дымился на столе в компании двух свежих бутербродов с колбасой. Правда, сперва я обратил внимание вовсе не на аккуратно накрытый стол, а на массовые разрушения вокруг него. Одно стекло в окне выбито вчерашним взрывом, в подоконнике зияет окружённая щепой дыра, а осколок обгоревшего кирпича живописно вклинился между стройными рядами плитки над раковиной. Шаман подмигнул мне зелёным глазом и, превратившись в маленькую дымовую тучку, вылетел в окно.
Кстати, в соседнем окне тоже оставило свой след вчерашнее происшествие — всё стекло было расписано тонкой паутинкой ажурных трещин со сквозной дырочкой посередине. А что, довольно симпатично! Может, так и оставить?
От этих мыслей за чашечкой горячего кофе меня отвлек оглушительный телефонный звонок, раздавшийся в голове пронзительным писком. Зло схватив телефон, я нажал кнопку приема вызова:
-Алло, — как можно более твёрдо пробормотал я в трубку. Язык от боли заплетается капитально.
-Алло, Максим! Привет! – весело отозвалась трубка женским голосом и неуверенно добавила, — Ты пьян?
-Лиза, ты что? Справедливость всегда трезва! К тому же ты знаешь: я не пью.
-А что тогда так странно говоришь? – зло прошептала журналистка.
-Опять мигрень разыгралась. Ты знаешь, с такой работой…
-Да, с такой работой, — задумчиво повторила трубка, — На тебя вчера опять покушение было. Это ужасно, — всхлипнула она.
-Да ладно тебе! – утешающе усмехнулся я, — Со мной всё в порядке.
-Пойдёшь сегодня на юбилей к шефу? – неожиданно сменила тему девушка, — Я приглашена!
-Иду, конечно, — поморщился я. Не люблю такие резкие повороты в диалогах.
-Тогда увидимся в “Амадеусе”! До встречи! – торопливо отозвалась трубка.
Не успел я опустить телефон от уха, как он опять начал остервенело сигналить.
-Алло! – не очень дружелюбно прошипел я в трубку.
-Алё! – жизнерадостно отозвалась та.
-Серов?
-А кто ещё? — хмыкнул он.
-По делу?
-Ты как всегда угадал.
-Что случилось?
-Нашего сегодняшнего юбиляра взяли в заложники.
-Кто? Где?! – всполошился я.
-Да успокойся ты! Всё под контролем! Зек в городской тюрьме взял нашего шефа в заложники, размахивая разряженным пистолетом.
-Это вы как так умудрились? Из этого вышел бы отличный сюжет для анекдота.
-Долго объяснять.
-Ладно, а я тут причём? Скрутили бы давно, и дело с концом.
-Он требует освободить Крестова. Думаю, это будет тебе интересно, ведь, как сказал нам Максим Андреевич, ты увлекаешься делами преступных авторитетов.
-Он прав, уже выхожу, — коротко бросил я, накидывая пальто.
Слава богу, что городская тюрьма находилась на окраине города и буквально в пяти минутах ходьбы от моего дома! Обув лакированные туфли, я бегом пробежал вниз по лестнице и с огромным удовольствием вышел на свободную от стен осеннюю уличку Санкт-Петербурга.
Боже! Как же хорошо в Петербурге осенью! Влажный воздух свеж, будто снега в альпийских горах! Лучи слабеющего солнца, проходящие через тяжёлые свинцовые тучи, давали мягкий свет, не слепящий и без того уставшие от солнечного лета глаза. Прохладный ветер, приносящий с Невы потоки морского воздуха, приятно обдувал лицо и ласково теребил мои соломенного цвета волосы. Редкие золотые листья, медленно падающие, будто прямо с небес, начинали свой недолгий танец с озорной осенью, которая скоро уйдет восвояси, впустив в природу свою подругу зиму и её верных вестников – быстрых снежинок. Листопад как всегда безупречен и прекрасен. О, кстати, я уже подошёл к зданию тюрьмы!
Опасность!
Голос Шамана, раздавшийся прямо внутри головы, заставил меня отойти на шаг назад от пешеходного перехода и молча смотреть, как спешащие куда-то люди кидают на меня косые взгляды (зелёный горит, а этот дурак встал как столб посреди дороги!), двигаясь на противоположные стороны улицы перед стройным рядом замерших машин.
Вдруг одна из них взревела и, пуская густые клубы дыма, помчалась прямо на тротуар. А точнее, на меня. Всё, конец. Допрыгался. Даже как-то немного обидно быть сбитым Ладой.
Сбей его!
Что?!
Красный Мерседес, на запредельной скорости вылетевший из соседней улочки, будто тараном врезался в бок Лады, смяв и отбросив машину моих неприятелей на несколько метров, высекая искры из асфальта. Удар был страшной силы — стёкла с оглушительным скрежетом и дребезгом брызнули во все стороны, а от обеих машин остались лишь чуть дымящиеся груды изуродованного металлолома. Ставлю всю свою зарплату, что никто из пассажиров не выжил.
Внезапный приступ головной боли противно стиснул виски. Всё произошло за шесть секунд. Шесть секунд – четыре трупа. Откуда я знаю, что в обеих машинах сидело по два человека? Наверняка это дело маленьких лап Шамана, который сейчас сидел возле моей ноги, невидимый для всех, кроме Дарителей сновидений и кошмаров. Он в очередной раз отключил все мои эмоции, заменив их мельчайшими подробностями об автокатастрофе. Я точно знаю, что это было покушение. Я точно знаю, что в Мерседесе сидел сынок олигарха со своей подружкой. Я точно знаю, что он был пьян. Я точно знаю, что в Ладе сидели люди Крестова. Я точно знаю…
Секундное прозрение прервалось новой волной головной боли. Помассировав горящие виски, я прошептал:
-Что это было?
Я не знаю! Это само получилось. Хотя я могу попробовать повторить…
Замолчи и уйди из моей головы!
Хорошо, только сначала я заберу новый кошмар.
Маленькая чёрная искра, поглощающая окружающий свет, вспыхнула у моих ботинок и растворилась в воздухе, хотя я уверен, что её поглотил Шаман.
Кошмар принят!
Ну, я же говорил.
Чуть покачиваясь, я перешёл проклятую дорогу и зашёл в здание тюрьмы, напоследок обернувшись на разрушенные машины, вокруг которых уже суетились полицейские и зачем-то врачи. Там уже некого спасать или лечить, ау!
-Макс! Наконец-то ты дошёл! Пока ты полз к нам, зек уже пытался застрелиться, но он ещё не знает, что пистолет пустой.
-Серов, давай быстрее веди меня, я не хочу упустить возможность беседы с одним из людей Крестова!
-Конечно! Он тебя отведёт, а я пока разберусь с той аварией — Серов сначала указал рукой на молодого охранника, а потом махнул рукой в сторону перекрёстка. Дождавшись, когда мой друг выйдет на улицу, мой проводник пробурчал что-то смутно похожее на “Нам туда” и повёл меня длинной чередой тёмных коридоров к сумасшедшему. По-другому называть человека, который взял заложника прямо в здании тюрьмы, я не могу.
Минут через десять бесконечной ходьбы по однообразным коридорам верхних этажей, мы всё-таки добрались до раскрытого нараспашку кабинета, из которого доносилась тихая брань и богатырский мат. Не особо прислушиваясь, кто был внутри, я перешагнул через порог и громогласно объявил:
-Всем, кроме преступника и заложника, выйти из помещения!
Двое полицейских, видно оставленные для присмотра за бандитом, с радостью выполнили мой приказ. Видно рассматривать лысого хлюпика, который едва держал пистолет в руках, им уже давно наскучило. Сев на железный стул перед нервно дёргающимся преступником и связанным в кресле шефом, который своим спокойствием видно и вывел из себя лысого парня. Только я начал открывать рот, как меня бесцеремонно перебили:
-Ты тот самый урод, который засудил Креста?!
-Да, но зачем так…
-Я пристрелю тебя!
-Но если…
-Заткнись! Выполняй мои условия! Ты сейчас же говоришь своим людям, чтобы они освободили Креста!
-Но у меня нет людей, — начал я выходить из себя. От такого собеседника у меня опять разболелась голова.
-Молчи! Прикажи этим ментам, чтобы они привели сюда Креста!
Я резко встал со стула и, схватив буяна за грудки, ударил его об деревянный стол. Лысый схватился за голову и с истерическими нотками в голосе повторил:
-Я пристрелю тебя!
-Удачи. Твой пистолет разряжен.
Отбросив ненужную железку в сторону, парень схватился за нож медленно пошёл на меня. В голове на миг промелькнула мысль: “Умри!”
“С удовольствием, хозяин!” – с упоением пропел голос Шамана в сознании.
Лысый парень захрипел, схватился за грудь и с грохотом повалился на пол. Мысли, появившиеся в моей голове, заставили в муке схватиться за виски.
Парня зовут Виталий. У Крестова есть подельники. Один из них служит в полиции. Люди Крестова пообещали ему неплохую сумму за убийство шефа. Снайпера послал не Крестов. Шаман может убивать по приказу. Виталий умер только что от сердечного приступа…
Вновь наплывший дар предвиденья исчез и оставил после себя лишь слабую головную боль. Сознание просто раскалывалось на куски, но я уже не обращал внимание. Главное, что Шаман может убивать по приказу. А значит, он может работать мне на благо.
На благо Правосудия.
На благо Справедливости.
4. Финальный слой сознания спящего
Во сне всё неизвестное для сознания заменяется зрительными образами из памяти или, реже, придуманными за ночь воображением образами и картинами.
«Сны со стороны психологии».
Из древних летописей стало известно, что Кошачий Матриарх занимается защитой Библиотеки снов и распределением сновидений.
«История снов».
Свет. Мягкое белое свечение окутывало молодого человека и сидящего рядом с ним сиамского кота. Но если приглядеться, то можно увидеть, что это не просто какой-то свет, отнюдь! Это бесконечный взволнованный вихрь, состоящий из холодных белоснежных искр, хаотично кружащихся в лишь им понятном вальсе со временем. Каждая из них на самом деле – сон. А каждый сон это жизнь Дарителя сновидений — быстрая, бессмертная, подобна вспышке. Чем длиннее шлейф — тем длиннее была жизнь Дарителя, чем ярче искра — тем ярче была жизнь.
Порой в этом мягко шелестящем смерче, обжигающим невыносимым холодом, проскакивают крохотные тёмные кометы, оставляющие за собой стремительно тающие чёрные шлейфы, будто сплетённые из самой тени. Они, подобно изгнанникам, стараются укрыться от пытливых взглядов, проворно теряясь среди своих светлых собратьев
-Миф, — сказал человек, казалось бы, никому.
-Да, Даритель? — кот поднял голову на хозяина.
-Ты ведь должен меня незаметно оберегать вне сна? — дождавшись, когда хищник едва заметно кивнёт, человек продолжил, — Как ты это делаешь?
-Ну, ты ведь, наверное, обращал внимание, что время порой то пролетает с огромной скоростью, то наоборот, бесконечно долго тянется. Так?
Настала очередь Дарителя кивать головой. Кот довольно, чуть с хитрецой, прищурился и продолжил:
-Так вот, каждый раз, когда твоей жизни что-либо угрожает, будь то автомобильная катастрофа, бандитский налёт, летящая с крыши сосулька или ещё что-либо, я меняю течение времени вокруг тебя — ускоряю или замедляю. В итоге ты, незаметно для себя, избегаешь почти, — Миф подчеркнул последнее слово, — все опасности. Но я должен это делать скрытно, так что явственно менять ход времени мне не дозволено, из-за этого ты часто попадаешь в истории, — лёгкая ностальгическая ухмылка легла на кошачью мордочку. Человек молчал.
Наступившую тишину нарушали лишь непрекращающийся шелест хаотично летящих бесплотных искр и создаваемые ими легкие потоки ветра, которые любя теребили серую шерстку маленького Ловца снов. Он, забавно чихнув, неистово вылизывал переднюю лапу, раздраженно дергая хвостом.
Окружающий эту странную пару смерч снов манил, успокаивал в своих объятиях. Так и хотелось протянуть к нему руки, почувствовать хаотичное течение ледяных искр, протекающих сквозь пальцы, но эти маленькие звездочки лишь отшатывались от теплых ладоней забредших сюда Дарителей и обдавали их морозным воздухом.
-Что это? – нарушил тишину человек, указав перстом на смолянисто-черную искру, которая, оставляя за собой ломаный шлейф, проворно исчезла в глубинах сияющего вихря. Проводив её взглядом, кот задумчиво ответил:
-Это кошмар. Если сон, это вся жизнь Дарителя, запечатанная в искре, то с кошмаром не всё так просто. Это цепь самых ужасных событий, которые видел Даритель за всю свою жизнь. Такие “сцены” собирают, а иногда и создают, Шаманы – высший чин Ловцов снов. Слава Матриарху, что не мы.
-Почему? Ведь, насколько я помню, быть Шаманом почётнее…
-И в разы труднее и страшнее, — зло оборвал человека Миф, и, уже спокойнее, продолжил, — Я ни за что не хотел бы быть Шаманом. Они уничтожают любые преграды силой, ежедневно видят такие ужасные вещи… Я бы не справился. Жуть, — подытожил кот, распушив роскошный хвост.
Снова наступила тишина. Человек размышлял о том, будет ли он помнить всё это, когда проснётся, а кот задумчиво рассматривал переднюю лапу. Фыркнув, он лизнул лапу и покосился на хозяина.
-Кстати, ты скоро проснешься, — напомнил кот, — У тебя больше нет на сегодня вопросов?
-Есть один, — после не долгой паузы улыбнулся Даритель, — Что такое сам сон?
-О-хо-хо! – хохотнул Миф, — Ну ты и загнул! Тебе что, всю теорию Матриарха пересказывать? Увольте!
Заглянув в глаза расстроенному хозяину, кот сдался:
-Ладно, слушай. Сон – это всего лишь ситуация и эмоции Дарителя, заключённые в искре. Да, да, не смотри на меня такими глазами. Сон попадает в голову спящего, а его сознание уже подстраивает ситуацию под себя, то есть всё незнакомое для себя он заменяет знакомыми ему образами. Ну, например, спящему досталась искра, где Даритель с друзьями встречает восход. Но ведь человек никогда не видел ни этих земель, ни этих людей. Разум возмущается, и вместо знакомых Дарителя человек увидит своих друзей, а вместо гор он узнает пейзаж, который он видел в фильме или ещё где-нибудь. Однако у людей с богатой фантазией сознание наоборот, старается сохранить от оригинального сна как можно больше деталей и, по возможности, целиком запомнить его.
-Если честно, из всего того, что ты мне рассказываешь, я почти ничего не понял, — признался хозяин кота. – Может, лучше ты завтра расскажешь мне всю теорию Матриарха? – усмехнулся он.
Миф бросил на него испепеляющий взгляд и, мигом успокоившись, слегка боднул головой ногу Дарителя.
-Ладно, завтра так завтра. Надо будет найти для тебя томик “Снов со стороны психологии”. Ой! Ты уже просыпаешься! – встрепенулся Ловец снов. Человек оглядел себя – его тело облепили сотни холодных искр.
-Ты прав, – грустно улыбнулся он и обречённо добавил, — До встречи во снах!
-Стой, стой! – Миф хотел сказать что-то еще, но яркая вспышка оглушила его хозяина. Сквозь нарастающий гул Даритель вдруг отчетливо услышал:
-Накорми меня креветками!
Что!?
Свет. Вспышка. Тьма.
…Кое-как нащупав рукой верещащий будильник, я сонно нажал на нём кнопку и отбросил его в другой конец комнаты. Всё это время, пока я ворочался на кровати как уж на сковородке в попытках найти предмет, прервавший мой сон, сиамский кот по кличке Марс мирно посапывал у меня на груди, до крови вцепившись в неё всеми имеющимися в его арсенале когтями. Через минут пять, когда мне надоело лежать под нагло храпящим котом, я переложил его на другой конец кровати и, встав, начал привычно натирать тело кремом от царапин и ссадин. Марс сонно оглядел на мне новые царапины и, неудовлетворенно взмахнув хвостом, принялся фанатично точить когти о пуфик. Он ещё издевается! Бросив в него тапок (от которого он легко и непринуждённо увернулся), я проверил сохранность таблицы на ноутбуке и зачем-то пошёл на кухню. Зачем? Сам не знаю.
Открыл холодильник. Достал консервированных креветок в соусе. Аккуратненько избавился от железной крышки. Положил банку перед безумно орущим котом. Сонно почесав затылок, на автопилоте доковылял до ванны. Остановился. Выматерился. Я что, только что отдал коту этих чёртовых креветок?! Ещё раз более витиевато выматерившись, бегом ломанулся на кухню.
На кухне я застал лишь пустую баночку из-под консервов и дрыхнущего на стуле кота. Тот довольно посмотрел на меня одним глазом, отсалютовал чёрным хвостом и, издав победное “мряу!”, перевернулся на другой бок, замурлыкав себе под нос что-то смутно похожее на “Тореадор, смелее-е в бой!”. И у кого научился?
Угрозы его скорой кончины и сотрясания воздуха тапками его не проняли и я, махнув на него тем же тапком, поспешил собираться на работу.
Мне ещё сегодня таблицу на работе сдавать!
А потом приду домой и сразу дрыхнуть завалюсь!
Я вам ещё не говорил, что я стал дольше спать?
P.S. Прошу прощения за размытость в концах рассказов. Не успевал к сроку.